Когда Иисус шел оттуда, за Ним следовали двое слепых и кричали: помилуй нас, Иисус, сын Давидов! Когда же Он пришел в дом, слепые приступили к Нему. И говорит им Иисус: веруете ли, что Я могу это сделать? Они говорят Ему: ей, Господи! Тогда Он коснулся глаз их и сказал: по вере вашей да будет вам. И открылись глаза их; и Иисус строго сказал им: смотрите, чтобы никто не узнал. А они, выйдя, разгласили о Нем по всей земле той. Когда же те выходили, то привели к Нему человека немого бесноватого. И когда бес был изгнан, немой стал говорить. И народ, удивляясь, говорил: никогда не бывало такого явления в Израиле. А фарисеи говорили: Он изгоняет бесов силою князя бесовского.
И ходил Иисус по всем городам и селениям, уча в синагогах их, проповедуя Евангелие Царствия и исцеляя всякую болезнь и всякую немощь в людях.
Толкование на Евангельское чтение
Святитель Николай (Велимирович)
Первозданный человек жил, как и Ангелы, видением Бога; его потомки после грехопадения жили верою в Бога. Те, для коих видение закрыто, а вера не открыта, не могут считаться живыми, ибо не имеют связи с Жизнью; чем же им в таком случае жить?
Одно озеро, открытое для неба, принимает воду с высоты, наполняется и не пересыхает. Другое озеро, закрытое для неба, принимает воду из-под земли, из горных родников, наполняется и не пересыхает. Но третье озеро, закрытое для неба и отрезанное от подземных вод, не может не опустеть и не пересохнуть.
Можно ли озеро без воды назвать озером? Нет, но, скорее, сухой пропастью.
Можно ли человека, не носящего в себе Бога, назвать человеком? Нет, но, скорее, сухой могилой.
Как вода является главным содержимым озера, так и Бог есть главное содержание человека. Ни озеро без воды — не озеро, ни человек без Бога — не человек.
Но как человеку принять в себя Бога, если он закрыт от Бога со всех сторон, как пересохшее озеро от воды, как темная могила — от света?
Бог — не камень, который однажды бросили в человека, и он там остается и лежит против человеческой воли. Бог есть сила, более тонкая и более мощная, чем свет и воздух; сила, наполняющая человека по бесконечной милости Божией или оставляющая его, в соответствии с волею самого человека. Так, человек даже в течение двух дней не исполнен Бога одинаково. Это зависит прежде всего от его открытости по отношению к Богу. Если бы душа человеческая была полностью распахнута только для Бога (а сие в то же время означает – закрыта для мира), тогда человек возвратился бы к первоначальному наслаждению Богосозерцанием. Но поскольку в тленном мире, где находится душа человеческая, этого трудно достичь, то остаются лишь одни врата, чрез которые человек может вступить в общение с Богом как с Источником Жизни, — вера. А вера означает: во-первых, памятование об утраченном первоначальном Богосозерцании — памятование, оставшееся запечатленным в совести и разуме; во‑вторых, принятие как истины того, что Бог открыл прозорливым пророкам и святым, удостоившимся лицезреть Истину; и в-третьих, самое важное — признание Господа нашего Иисуса Христа Сыном Божиим, видимым образом Бога невидимого (см.: 2 Кор 4, 4). Третье условие само по себе является достаточным, обымая и исполняя в совершенстве и первое, и второе. Сия вера оживляет и спасает. Сие суть величайшие врата, которыми Бог входит в человека сообразно с мерою его желания и благой воли.
Потому Господь наш Иисус Христос часто спрашивал больных и страждущих: веруете ли, что Я могу это сделать? (Мф 9, 28) То есть: «Отворяешь ли ты Мне дверь, дабы Я вошел?» Верить означает не что иное, как отворить дверь души и позволить Богу войти. «Боже, очисти меня от меня и Сам вселись в меня!» — словами этими выражается практическая сущность веры.
И сегодняшнее евангельское чтение описывает одно из многих чудес, кои происходят тогда, когда человек верою отворяет себя и впускает в себя Бога. Ибо Бог — Чудотворец во всех делах Своих. Где Он, там и чудо. От Него все законы, природные и человеческие, убегают, словно тени от солнца, и остается лишь Его сила, премудрость и любовь — все предивное, сладчайшее и преславное.
После гадаринской языческой тьмы, где Господь не нашел в людях веры, даже совершив столь великое чудо, как исцеление двух бесноватых, вдруг один за другим следуют несколько случаев, когда Христову любовь встречает великая вера человеческая; случаев, когда Господь стучит и люди с радостью отворяют дверь души своей; и Он творит чудеса. Всегда, когда встречаются любовь и вера, рождается чудо. Сначала явили свою веру люди, принесшие расслабленного и спустившие его сквозь кровлю. И, видя веру их, Иисус сказал расслабленному: дерзай, чадо! прощаются тебе грехи твои… встань, возьми постель твою, и иди в дом твой. Разве это не слова безграничной любви? И он встал, взял постель свою и пошел в дом свой (Мф 9, 5–6). Разве это не чудо, рожденное от любви и веры? Затем женщина, двенадцать лет страдавшая кровотечением, прикоснулась к краю одежды Его, говоря сама в себе: если только прикоснусь к одежде Его, выздоровею (Мф 9, 21). Это — вера! Иисус же сказал ей: дерзай, дщерь! вера твоя спасла тебя (Мф 9, 22). Это — глаголы истинной любви. Женщина с того часа стала здорова. Это — чудо, рожденное от любви и веры. А потом начальник синагоги Иаир подошел ко Христу, скорбя, и сказал: дочь моя теперь умирает; но приди, возложи на нее руку Твою, и она будет жива (Мф 9, 18). Лишь возложи на нее руку Твою — и она будет жива! Это — вера, в коей нет ни колебаний, ни сомнений. И Господь пришел, взял ее за руку, и девица встала (Мф 9, 25). Взял ее за руку! Разве это не любовь Друга и Врача? И девица встала! Разве это не чудо, рожденное от любви и веры? После сих дивных примеров сретения веры человеческой и любви Божией вот и еще один, являемый нам в сегодняшнем евангельском чтении.
Когда Иисус шел оттуда, за Ним следовали двое слепых и кричали: помилуй нас, Иисус, Сын Давидов! (Мф 9, 27) Откуда шел Господь наш? Из дома начальника синагоги Иаира, где Он воскресил умершую девицу. Слепые услышали, что Он идет, и последовали за Ним, крича и умоляя Его о милости. Похоже поступил и слепой Вартимей в Иерихоне. Он сидел у дороги, прося милостыни. Услышав, что это Иисус Назорей, он начал кричать и говорить: Иисус, Сын Давидов! помилуй меня (Мк 10, 47). Так и сии двое. Услышав от своих поводырей, что это проходит Иисус Чудотворец, они, забыв и о милостыне, и обо всем на свете, сразу же отправились вслед за Ним с криком. Вот, и они — сыны Авраама, друга Божия, который некогда видел Бога, в то время как эти несчастные не имеют возможности видеть даже Божии творения!
Но почему слепцы называют Христа Сыном Давидовым? Потому что такое наименование считалось в Израиле величайшею почестью. Царь Давид был образцом для всех царей израильских, и так как всякий праведник назывался сыном Авраамовым, так и всякий праведный властитель — сыном Давидовым. А Христос был Властитель, хотя и не по Своему положению в человеческом обществе, но по подлинной власти и силе, которыми, словно свежим ветром, веяло от Него. А что у израильтян был обычай называть и отдаленных потомков Давида сынами Давидовыми, мы видим из многих мест Священного Писания (4 Цар 16, 2; 18, 3; 22, 2).
Возможно также, что слепые, называя Иисуса Христа Сыном Давидовым, думали о Нем как о Мессии, ибо весь народ ожидал обетованного Богом Мессию из дома Давидова (2 Цар 7, 12–13; Пс 88, 28; Ис 8, 7; Лк 1, 32). «Молящийся телесно и не имеющий еще духовного разума подобен слепцу, который взывал: Сын Давидов! помилуй меня (Мк 10, 48). Другой же некто, прежде слепой, когда прозрел и увидел Господа, уже не называл Его Сыном Давидовым, но исповедал Его Сыном Божиим (см.: Ин 9, 35–38)» (Прп. Симеон Новый Богослов, Слово 56). И даст Ему Господь Бог престол Давида, отца Его (Лк 1, 32), — так благовествовал великий Архангел Пресвятой Богородице. Даже и сам Архангел пользуется, таким образом, обычным для народа языком, называя Давида отцом Христа, хотя до того нарек Его Сыном Всевышнего, то есть Сыном Божиим.
Не является ли и сие одною из страшных отповедей помраченным фарисеям и книжникам, называвшим Христа хулителем Бога и грешником? Взгляните, как Христос посрамляет их чрез тех, кого они считали худшими себя: чрез язычников, слепцов и даже бесов! Ибо в то время как они, ослепленные тщеславием, могли увидеть во Христе только богохульника и грешника, сотник-язычник верует в Его Божественную власть над болезнями, бесы в Гадаре называют Его Сыном Божиим, и вот, наконец, слепцы духом видят в Нем Сына Давидова. Таким образом, язычники почувствовали в присутствии Христа присутствие Божие, а отупевшие фарисеи и книжники не смогли почувствовать этого; бесы познали во Христе Сына Божия, а лжеименные мудрецы, вожди народа израильского, не смогли Его познать. И вот слепые увидели то, чего те не увидели.
Пока слепые следовали за Христом и кричали, Он не оборачивался и не отвечал им. Для чего? Во-первых, для того, чтобы еще более укрепить в них жажду Бога и веру в Него; во-вторых, чтобы многие, услышав их крик, сами задумались над своим сердцем и исследовали свою веру; а в‑третьих, чтобы, избегая славы человеческой, показать Свою кротость и смирение: ибо страдальцев сих Он исцелит не на дороге, пред толпою народа, но в доме, в присутствии нескольких свидетелей. Какая кротость и какая премудрость! Вот — Он лучше всех ведал: Нет ничего тайного, что не сделалось бы явным (Мк 4, 22); ведал, что чем больше скрывают любое дело благое, тем более явным оно становится.
Когда же Он пришел в дом, слепые приступили к нему. И говорит им Иисус: веруете ли, что Я могу это сделать? Они говорят ему: ей, Господи! (Мф 9, 28) Столь велика была вера слепцов сих, что они без устали следовали за Христом, несмотря на то, что Он не оборачивался к ним и не отвечал на их отчаянные крики. Столь велика была вера их, что они сопровождали Его до самого дома, в который Он направлялся. И хотя это был дом чужой для них и незнакомый, они дерзнули войти в него. Они чувствовали: теперь пришло время их исцеления — теперь или никогда! Они знали, что во всем мире не существует живого Человека, кроме Христа, Который может возвратить им зрение.
Веруете ли, что Я могу это сделать? — вопрошает их Господь. Для чего Он, Тайновидец и Сердцеведец, зная и видя их веру, задает этот вопрос? Для того, чтобы они открыто исповедали свою веру, — сколько ради них самих, столько и ради других присутствующих. Ибо открытое исповедание веры утверждает веру и исповедающих, и слушающих.
Ей, Господи! — отвечают слепцы. От радости, что Христос вообще к ним обращается, в них еще больше разгорелась вера в Него и в Его могущество. Ей, Господи! Они более не называют его Сыном Давидовым — это кажется им недостаточным и не вполне точным — но прямо Господом. В сем и заключается их исповедание веры: Иисус Христос есть Господь, Богочеловек и Спаситель. И этого довольно. Ибо всякий, кто призовет имя Господне, спасется (Рим 10, 13).
Здесь вера и в сердце, и на языке. Теперь в сретение вере сей должна выйти любовь — и родится чудо. А вот и любовь, коя никогда не замедлит выйти в сретение вере — никогда! Тогда Он коснулся глаз их и сказал: по вере вашей да будет вам. И открылись глаза их (Мф 9, 29–30). Словно горящую свечу поднесли к угасшей — и та зажглась! Пречистый Господь не гнушался ни нечистого тела человеческого, ни еще более нечистой души. Ибо для чистых все чисто (Тит 1, 15). Он простер Свои пречистые руки и коснулся темных дыр, заколоченных окон, гнилых слепых глаз — и глаза открылись. Завеса спала, и свет ворвался в темницу и сделал ее чертогом, светло украшенным. По вере вашей да будет вам. И вера не была посрамлена: по вере их и было. О, как высоко ценит Господь Свои создания, хотя все они суть дым и прах под ногами Его! Требуя веры, Господь требует соработничества людей в Своем деле творения. Он мог бы, как говорит премудрый Златоуст, единым словом исцелить всех больных на земле. Но что бы при этом произошло? Он сравнял бы человека с прочими бессловесными тварями, не имеющими ни свободной воли, ни возможности ее свободного изъявления, ни высшего предопределения. Он низвел бы человека до уровня солнца, луны и звезд, которые не могут не светить — так им приказано; и до уровня воды в ручьях и реках, которая не может не течь — так приказано; и до уровня камня, который не может не покоиться или не падать — как ему прикажут. А человек есть существо словесное и разумное, и ему нужно делать то, что бессловесная тварь не может не делать, то есть полностью предать себя Богу и исполнять заповеди Божии. «Господь повелевает — я не могу не повиноваться Ему», — говорит вся природа. «Господь повелевает — мне нужно повиноваться Ему», — говорит человек Истины. Человек должен выбирать, и выбирать не между двумя благами, но между добром и злом. Выберет он добро — будет другом Божиим и сыном в Царстве непоколебимом и будет более блажен, чем вся природа; выберет зло — будет отвержен от лица Божия, и будет ему хуже, чем бессловесным тварям. Такова уж воля Творца — чтобы человек во время этой жизни свободно определился в выборе добра или зла. Потому Господь наш Иисус Христос спрашивает людей о вере; потому Он призывает их к соработничеству на ниве их собственного спасения. Весьма малого требует Господь от людей. Он требует от них только по доброй воле признать Его Всемогущим Богом, а себя самих — ничтожно малыми пред Ним. Сие есть вера, и веру сию Господь постоянно ищет в людях ради блага и спасения самих же людей.
И Иисус строго сказал им: смотрите, чтобы никто не узнал. А они, выйдя, разгласили о Нем по всей земле той (Мф 9, 30–31). Почему Иисус запретил им разглашать это чудо? Во-первых, потому что Он не ищет никакой славы и хвалы от людей. Сии слава и хвала не могут прибавить ни йоты к Его славе. Во-вторых, чтобы показать: то, что Он делает для людей, Он делает из сострадания и любви к ним, как мать для своих чад, а не как волшебники и чародеи, слуги диавола, кои в душе презирают людей, а то, что делают, делают для стяжания славы и похвал. В-третьих, дабы этим преподать людям урок, что всякое дело благое надо совершать во славу Божию, а не из тщеславия; пусть левая рука твоя не знает, чтó делает правая (Мф 6, 3). А в-четвертых, Он знает — и хотел бы, чтобы это познали и люди: добро не может укрыться; что, впрочем, тут же стало ясно. Ибо слепые волей-неволей не могли не разгласить о Нем по всей земле той. Если язык их и молчал, очи их говорили. Если они даже и хотели промолчать, сила Божия, все тайное делающая явным, заставляла их говорить и говорить. А того и хотел Господь наш Иисус Христос, дабы показать им: «Независимо от вашей воли дело сие разгласится, сколько бы вы ни старались, чтобы о нем не узнали. Не возжелайте лишь рассказывать о нем из тщеславия или ради похвал — себе ли, Мне ли. Прославьте Бога — вот главное».
Когда же те выходили, то привели к Нему человека немого бесноватого. И когда бес был изгнан, немой стал говорить (Мф 9, 32–33). Как жаждущие путники в пустыне спешат к единственному найденному источнику воды, так и люди, жаждущие здравия, мудрости, силы, доброты, мира, спешат ко Господу нашему Иисусу Христу, дотоле невиданному единому Источнику всех этих благ. А Источник этот неиссякаем, и никто, придя к Нему, не уходит, не напившись. Только ушли слепые, уже с отверстыми очами и без поводыря, как пришли поводыри человека немого бесноватого и привели ко Господу этого несчастного. Немой бесноватый! Ни разума, чтобы породить слово, ни языка, чтобы его произнести. Господь не спрашивает его о вере, ибо как бесноватый может веровать? И как может немой исповедать веру? Но Господь видит веру приведших его. Вероятно, у Господа был с ними разговор, подобный тому, что был со слепцами, но евангелист, из-за сходства этих разговоров, этих вопросов и ответов, ничего не сообщает. Для ищущих спасения достаточно поучений и в тех словах, что сказаны о слепых. Тем же, кто безвозвратно катится в пропасть, хуля Спасителя и слова спасения, не помогли бы ни все слова, ни все дела Господа нашего Иисуса Христа, сказанные и совершенные за все время Его земной жизни. А если бы все это записать и описать стенографическим способом, думаю, и самому миру не вместить бы написанных книг, — как говорит евангелист (Ин 21, 25). Однако того, что написано, достаточно, чтобы мы веровали в Сына Божия и имели жизнь вечную (см.: Ин 20, 31). Наш евангелист упоминает о сем случае только в двух предложениях, словно мимоходом. Но представьте, какое это событие: изгнать беса из одержимого, исцелить человека от немоты, даровать ему спокойную и разумную речь! Это событие больше любой войны, о которой написано множество книг. Воевать каждый может, а изгнать беса и немые уста исполнить слова не может никто, кроме Бога. Об одном только чуде сем можно было бы написать целые книги, но евангелист упоминает о нем лишь в двух предложениях; наряду с другими причинами еще и потому, что хочет показать многочисленность схожих чудес величайшего Чудотворца всех времен, а также легкость, с коею Господь таковые неслыханные чудеса творил.
Сказано, что сначала Господь изгнал беса, и только после того немой стал говорить. И это чудо показывает, что Господь всегда сразу проникает в глубину, в самый корень зла. В немом был злой дух, и он-то и связал человеку язык. Необходимо было изгнать злого духа, и все его узы и путы, которыми он связывал больного, исчезли бы сами собою. Потому Господь сначала изгоняет беса, а затем исполняет человека умною и словесною силой. Это событие в значительной степени напоминает исцеление расслабленного, которому Господь сначала сказал: прощаются тебе грехи твои, и только потом: встань, возьми постель твою, и иди в дом твой. Чаще всего Христос поначалу врачевал душевные муки, а только потом — телесные изъяны. Представим, что Он открыл немому уста, но беса в нем оставил. К чему бы это привело? Зачем человеку возможность говорить, если чрез него, хуля Бога и людей, будет говорить бес? Что пользы освободить человека от меньшего зла, оставив его в оковах большего? И разве со временем бес снова не смог бы запечатать уста больному, сделав его немым? О, Господи, как премудро и целесообразно все, творимое Тобою! Мы можем только удивляться Твоей неисчерпаемой мудрости и сами от нее учиться — делать все, что мы делаем, основательно и совершенно.
И народ, удивляясь, говорил: никогда не бывало такого явления в Израиле. А фарисеи говорили: Он изгоняет бесов силою князя бесовского (Мф 9, 33–34). Одни удивляются, а другие хулят. Одни радуются добру, а другие ожесточаются против добра. Народ прославляет Бога, а вожди народные думают о диаволе. Простосердечные называют Христа Сыном Давидовым и Господом, а книжники, лжеименные мудрецы, называют Его посланником веельзевула, князя бесовского! И слепые прозрели и увидели, и глухие стали слышать и услышали, и бесноватые исцелились и познали, и немые заговорили и исповедали, а мудрецы мира сего, с умом, отягощенным земною мудростью, и сердцем, окаменевшим от тщеславия и зависти, не смогли ни увидеть Сына Божия, ни услышать, ни познать, ни исповедать. Ибо мудрость мира сего есть безумие пред Богом (1 Кор 3, 19).
Никогда не бывало такого явления в Израиле (Мф 9, 33) — удивляясь, говорил народ. Правда, и Моисей, и Илия, и Елисей творили различные чудеса, но каким образом? С помощью своей веры, поста и молитвы, с одной стороны, и Божией благодати, с другой. Сам Бог Живый свершал чрез них великие дела. Но Христос все свершает Своею властью и силой. Между Ним и древними чудотворцами такое же различие, как между солнцем и луною: луна светит светом, который принимает от солнца, солнце же — своим собственным. Простая и непредубежденная душа народная ощутила сие огромное различие, потому уста людей и исповедали: никогда не бывало такого явления в Израиле. Правда, и фарисеи не отрицают дивных чудес Христовых. Если бы они могли, то отрицали бы их, скрывали, подкупали лжесвидетелей, как при воскресении Господнем; но они не могут отрицать того, что происходило на глазах у народных толп. Да, действительно, они не отрицают этих чудес, но из злобы и лукавства истолковывают их на свой лад. Он изгоняет бесов силою князя бесовского. Они не раз говорили сие Господу, и не раз Он затыкал им рты ясным ответом (Мф 12, 24–26; Мк 3, 22–26; Лк 11, 17–18). Он говорил им: И если сатана сатану изгоняет, то он разделился сам с собою: как же устоит царство его (Мф 12, 26)? Воистину трудно хоть сколько-нибудь разумному человеку придумать более смешное, нелогичное и глупое объяснение деяний Христовых, чем то, что родилось в помраченных умах старейшин и книжников народа израильского. С помощью сатаны изгонять бесов! Разве это не то же самое, что сказать: «С помощью отца убивать его детей»? Или: «С помощью военачальника побеждать и уничтожать его собственное войско»? Но не напрасно говорят, что зависть слепа. Можно еще сказать, что она смешна и глупа. Ибо зависть не только каменит сердце и ослепляет ум, но и заплетает язык — и тот не знает, что говорит; потому все, что говорит язык завистника, безумно, смешно и глупо.
Господь наш Иисус Христос не обращал внимания на это злобное бессилие завистливых народных старейшин, но поспешал продолжить Свое дело, чтобы спасти и сохранить всех тех, которых Отец Небесный дал Ему, чтобы никто из них не погиб (Ин 17, 12). Ибо в конце сегодняшнего евангельского чтения говорится:
И ходил Иисус по всем городам и селениям, уча в синагогах их, проповедуя Евангелие Царствия и исцеляя всякую болезнь и всякую немощь в людях (Мф 9, 35). Город или селение — Ему все равно. Ему не нужны ни города, ни селения — Ему нужны люди. По всем городам и селениям, — говорит евангелист, дабы подчеркнуть ревность Христову о деле. Яко ревность дому Твоего снеде мя (Пс 68, 10). Для Него воистину один день был как тысяча лет. Дело Христово было тройственным, как показывают слова евангелиста. Он учил, Он проповедовал, благовествуя о Царствии, и Он исцелял всякую болезнь и всякую немощь в людях. Учил — означает: толковал дух творения и ветхозаветного закона. Проповедовал — означает: полагал основание новому творению — Царствию Божию, Церкви святых. Исцелял — означает: делами подтверждал Свое учение и Свою проповедь.
И все это Господь творил из любви не только к тогдашним людям, Своим современникам, — Он Современник всего, что было, что есть и что будет, — но и к нам. Да зажжет светом Своим светильник в душе нашей, да выйдет Своею любовью в сретение вере нашей, чтобы от сего сретения Божией любви и нашей веры родилось чудо нашего спасения: исцеление нашей духовной слепоты, нашей немоты и одержимости, всякой нашей болезни и всякой немощи.
О, Господи Иисусе Христе, Сыне Бога Живаго, помилуй нас! Дабы и мы сподобились прославить имя Твое по всей земле, по всей земле народа нашего и по всей земле человечества, живого и усопшего. Имя Твое и Преславного и Безначального Отца Твоего, со Пресвятым и Благим и Животворящим Твоим Духом — Троицу Единосущную и Нераздельную, ныне и присно, во все времена и во веки веков. Аминь.
